Часть третья, куда-то потерявшаяся при первом посте :( - Dan , 29.03.2000 19:40 MSK
После того памятного дня, когда Микаэль наглядно показал, что заклинания можно менять и модифицировать, троица друзей пребывала в задумчивости.
"Летописи Бал Харбора" вернулись в подземную библиотеку. Случайно Верховный Маг обмолвился, что Микаэль был первым за последнее столетие интересовавшийся историей. "Все живут сегодняшним днём", - с ностальгическим вздохом отметил старик...

С огромным интересом Микаэль изучил все три свитка, привезенные из Талассаса Кисминой. Ломкий, хрусткий, с оранжеватыми прожилками желтый папирус был покрыт тремя извилистыми рунами. Точно такие же три руны были начертаны, - в окружении множества других, непонятных, - в древней книге заклинания Возврата.
На очереди были и другие свитки, и в первую очередь - загадочный "пламенеющий"...
Впервые Микаэль услышал о нём от Барда, который принимал участие во многих рискованных приключениях. Много лет назад, когда еще был жив неисправимый искатель приключений и близкий друг самого воина эльфийский бродяга Киллиан, они вместе с другими участвовали в первом нападении на мистических духов вуду Лоа. Духи эти были весьма и весьма сильны, и использовали для отражения атак неведомую ни прежде, ни после магию. В частности, пламенеющие свитки. Их было всего десять штук, и людям удалось завладеть лишь тремя из них, остальные были использованы при первых признаках опасности самими духами. Как вспоминал Бард, "...это выглядело как обычный огненный ветер с одной лишь разницей, - пламя было ярче, сильнее и жгло в три раза дольше обычного. Это были ужасные свитки, они несли смерть закаленнейшим из воинов, их обугленные трупы до сих пор видятся мне в кошмарных снах...".
Учитывая то количество трупов, которое Бард, да и Микаэль за два недолгих года перевидали вместе, те тела должны были выглядеть действительно ужасно.
Микаэль загорелся целью во что бы то ни стало добыть один из таких свитков. О судьбе трех, попавших во владение людей неизвестно было почти ничего. Принцесса Каи завладела одним из них, это все что помнил Бард. Но никто не знал, где находится Каи сейчас, и жива ли она вообще, поэтому этот вариант Микаэль отмел сразу.
Делать нечего, оставалось надеяться, что духи Лоа все еще владеют секретами древней магии.
Микаэль, Кисмина и Бард начали готовиться к посещению деревни Датуры. Разумеется, стоило об этом узнать Танаквилу, как он тут же без обиняков заявил, что идёт с ними.
Бард застонал.

* * *

Настал этот роковой день.
Вообще-то, начался он достаточно обычно. Ранним утром четверка друзей вышла из Бал Харбора по направлению к джунглям, в глубине которых находилась Датура. Микаэль был спокоен и молчалив, по бесстрастному лицу Барда ничего нельзя было прочесть - как обычно. Кисмина выглядела необычайно притихшей, зато Танаквил с успехом возмещал молчаливость остальных. Его пронзительный голосок звучал особенно громко в предрассветных сумерках. Бард мрачно на него покосился, и проверил свои карманы.
Путь предстоял достаточно долгий, но шансы на успех, несомненно, были. Микаэль был уверен, что у духов сохранился хотя бы один пламенеющий свиток - о большем он и не мечтал.
К самой деревне подходили уже тогда, когда первые лучи солнца позолотили пышную листву деревьев, и бликами заиграли на начищенных доспехах Барда. Впрочем, блики эти тотчас же исчезли, ибо подойдя к спящей деревне, Микаэль окружил всех заклинанием невидимости. Бард предложил было окружить Танаквила персонально еще и заклинанием молчания...
Через странную, спящую деревню пробирались буквально ползком, молча. Кисмина крепко держала за маленькую руку кендера, не позволяя ему отлучиться ни на шаг. Скрип шагов по земле был едва слышен.
Вот наконец и Комнаты Лоа, таинственный лабиринт пещер. Ходили слухи, что Лоа практикуют даже человеческие жертвоприношения, и, честно говоря, Микаэль склонялся к тому, что это вполне может оказаться правдой.
Четыре невидимых воителя вступили под величественные своды первой пещеры, чтобы встретиться и сразиться с духами Лоа - духами человеческих чувств, стихий и природных явлений...

* * *
Лабиринт пещер и в самом деле был грандиозен и прекрасен, но в ожидании опасности никто не обращал внимания на древние красоты...
Первый призрак материализовался из тьмы при входе в третью пещеру. Излучая зло и ненависть, призрак прекрасной женщины был до того отвратительно притягателен, что искатели приключений даже попятились.
Бард быстро пробормотал несколько слов, окружая себя ярчайшим свечением полезнейшего из заклинаний. Едва он успел это проделать, как призрак атаковал его, узрев в темноте. Демонически холодные пальцы коснулись его тела, высасывая жизненное тепло. Бард взмахнул своим топором, но обнаружил, что лезвие проходит сквозь эфирное тело привидения не причиняя ему особого вреда. Тем не менее, ответные удары призрака ненависти были весьма ощутимы.
Двое магов за его спиной тем временем не дремали, в полной мере применяя свои силы. Словно взмах огромного крыла, сначала одно, а затем и второе дуновение жгучего огненного ветра коснулись призрака, который ужасно завопил. Вновь Бард поднял над головой свой топор, отвлекая внимание духа, а Микаэль и Кисмина на этот раз вдвоем ударили по нему огненным ветром. Со стороны, это, несомненно, смотрелось достаточно эффектно, однако единственным благодарным зрителем на данный момент оказался азартно кричавший от восторга кендер, державший наготове кинжал, который он приготовился метнуть - желательно, конечно, во врага. Впрочем и кинжал прошел не задерживаясь сквозь тело духа, однако тот на мгновение отвлекся, что дало магам возможность наконец-то покончить с призраком. Тот растворился в жарком, словно солнечном пламени огненного ветра.
Чуть передохнув и восстановив отчасти силы, друзья отправились дальше.
...Сначала Микаэль подумал, что вдалеке горит костер, настолько яркой была эта отдаленная искра света во мраке, окружавшем их. И лишь подойдя поближе, он внезапно понял, чтО висит в воздухе буквально в двадцати метрах от него, поддерживаемое незримой силой. С радостным воплем, он помчался вперед, схватить пламенеющий свиток, но...
Внезапно он обнаружил, что смотрит в бесконечно печальные глаза очередного призрака, стоящего в пустоте в пещере, и держащего злосчастный свиток. У Микаэля перехватило дыхание, настолько мудрым и грустным одновременно был этот взгляд. Однако он упрямо мотнул головой, и придвинулся ближе к свитку. Попросил:
- Отдай!
Призрак покачал невидимой головой. В глазах Микаэля полыхнул гнев. Он находился слишком близко у своей цели, чтобы отступаться...
Наконец сгусток живого пламени, свернутый в форме свитка, упал на пол, а сам дух исчез. Премерзкое ощущение убийцы возникло даже у Танаквила, однако, обладая стойким иммунитетом к угрызениям совести с самого рождения, он скоро с ним справился: достаточно было вспомнить, что, по слухам, этим духам приносили кровавые человеческие жертвы...
Микаэль тем временем бережно поднял с пола драгоценный свиток. Его лицо расплылось в улыбке. Это было как раз то, что нужно... Пора было убираться отсюда, пока их не обнаружили другие привидения, и Микаэль отдал команду на возврат. Произнося магические слова, все уносились из пещеры... и лишь возникнув у Западных Ворот, Микаэль с запоздалым ужасом вспомнил, что Тан не владел магией и не мог перенестись сюда. Он чуть не застонал от отчаяния, так как возвращаться было слишком далеко, и за это время кендер вполне мог бы погибнуть. Впрочем, отчаянию он предался слишком рано, ибо тот как раз возник из воздуха почти точно около Микаэля (как выяснилось позже, он "позаимствовал" пару свитков возврата еще в самом начале путешествия). И заявил с глубоко возмущенным видом:
- Твоя, Микаэль, растерянность, когда-нибудь доведёт тебя же до беды. Разве можно так беспечно обращаться с такими ценными вещами!
Кендер небрежно помахал в воздухе огненным свитком.
И Бард, и Микаэль застонали вместе.

* * *
Трудности начались уже когда Микаэль попытался просто рассмотреть свиток.
Представьте себе пляшущее пламя, изменчивое и непостоянное. Придайте ему четырехугольную форму, - и вы получите пламенеющий свиток. На ощупь - самый обычный пергамент. На вид - объят пламенем, но не сгорает. Пламя, разумеется, иллюзорное, но толку от этого чуть.
Разумеется, загадочная комбинация рун, дававших вместе такое огромное количество энергии, была написана на свитке... но разглядеть её, на первый взгляд, не представлялось никакой возможности.
Решение пришло внезапно и казалось простым. Микаэль даже подскочил от неожиданности. Однако требовалось действовать аккуратно, дабы не допустить ни малейший ошибки... ни малейшей ошибки...
Бормоча, словно заклинание эти слова, Микаэль медленно подошёл к кипе жужжащих, светящихся и просто обычных книг, все еще валявшихся у стены. Осторожно, словно боясь спугнуть некую мысль, он присёл на корточки, нетерпеливо переворошил всю кучу, и вытянул оттуда холодную как лёд книгу, её темно-синий цвет приближался к черному, словно бесконечный мрак полярной ночи... "Ледяное касание, то что нужно!", восторженно подумал Микаэль.
Уже по отработанной методе, он нашёл и другие книги, использовавшие холод. Нагруженный тремя книгами заклинаний различной степени сложности, он подошёл к столу и погрузился в длительное изучение магических формул, составленных рунами, пытаясь найти ту неизвестную величину икс, которая составляла само ядро заклинания - руну холода.

* * *
Loraine FlamehairДень в городе был просто чудесным, и настроение Лорен было соответственно великолепным. Впрочем, за последние пять минут, оно начало потихоньку ухудшаться, потому как бежать становилось все трудней и трудней, а звуки разъяренной толпы, - на самом деле четырех стражников, гнавшихся за кендером, - становились все громче и громче. Лорен знала, что когда-нибудь она все же должна будет остановиться, но не знала точно когда и где. К счастью, её проблемы разрешились сами собой. Забегая за угол с предельно допустимой скоростью, она, не глядя перед собой, влетела во что-то очень большое, очень твердое, очень звенящее и не очень комфортабельное. Лорен с изумлением испытала ни с чем не сравнимое чувство полёта, когда земля сама уходит из-под ног. Следующее ощущение было не столь приятно. Никому бы не понравилось со всего размаху ударяться о закованного в латы человека.
- О Боже! - Лорен застонала, и с трудом выбралась из-под кучи тяжеленных металлических доспехов, покрывавших тело человека, раза в два больше её самой.
- Во отпад! - Танаквил, работая всеми четырьмя конечностями, кое-как отпихнул придавившего его Барда, попутно к нему же и обращаясь. - Ты видел все эти звезды, Бард? А цвета! Хотел бы я рассказать об этом Микаэлю!
- Кстати, - вдруг заметив девушку, добавил Танаквил, - меня зовут Танаквил Ловкач. А тебя...
- Тебе конец, - прорычал запыхавшийся стражник, вращая в воздухе своим заостренным мечом.
Танаквил пристально посмотрел на Лорен, уже вставшую с земли.
- Что за странное имя! Помнится, у меня был дядя, которого звали...эй! оставь её в покое! - завопил кендер, видя как разгневанный стражник схватил девушку за воротник её туники и грубо затряс.
Тут уже вмешался Бард. Спокойно, но твердо он приказал стражнику:
- Отпусти кендера, или тебе придется иметь дело со мной.
Страж заколебался и опустил уже было поднявшийся меч. Вместо этого, он прорычал:
- Мой кошелек, кендер, или ты познакомишься с моим мечом!
В подтверждение своих слов, он встряхнул Лорен так, что она ударилось о стену здания, стоявшего рядом. Танаквил аж подпрыгнул от негодования.
- Знаешь, Тан, ты был прав насчет звезд, - донёсся несколько ослабевший голос Лорен.
Глаза Танаквила теперь горели огнем ярости, а улыбка сошла с его лица, - не такое уж частое зрелище. Впрочем стражник не обратил на него ровно никакого внимания, буквально с мясом выдрав кошель, прикрепленный к тунике Лорен. Покосившись на Барда, он, подумав, решил с ним не связываться, и нехотя выпустил девушку, взяв то, что ему было нужно - свой кошель с деньгами. Все еще свирепо глядя на кендеров, страж пошел прочь.
- Ты в порядке? - взволнованно спросил Танаквил.
- Д-да, - слабым голосом откликнулась она. - Меня зовут Лорен. Сдаётся мне, что вы, парни, спасли мне жизнь! За мной обед и темный ореховый эль в ближайшем трактире.
Она улыбнулась.
- Но, - попытался было возразить Тан, - разве этот человек не украл твои деньги?
- О, нет! - последовал вздох в ответ. - Ему досталась вся моя любимая коллекция перышек и камешков, которую я хранила в том мешке... Придется мне собирать их заново.
Бард и Танаквил улыбнулись, уже слыша в своём воображении яростный крик стражника. В воображении? Или в действительности?

* * *
...С трепетом зажав в руке многострадальный свиток, Микаэль произнес то, что, кажется, и было руной холода, призванного погасить иллюзорное, но весьма яркое пламя...
Ничего не произошло.
Выждав для верности еще пару секунд, Микаэль глубоко вздохнул. Упрямо сдвинул брови, и произнес руну еще раз, меняя интонацию. Потом еще раз. И еще раз, варьируя свой голос.
По-прежнему ничего не происходило.
Микаэль присел к столу, и вновь открыл страницы книг, пытаясь найти загадочный слог. Снаружи темнело, но Микаэль даже не отрывался от книг, чтобы зажечь шар света - свиток освещал пространство загроможденного дома достаточно ярко.
Наконец, труд его был завершен. Он ошибочно принял за руну холода некую другую. Его ввел в заблуждение тот факт, что она повторялась на ключевом месте в двух книгах из трех. На самом деле, руной холода являлась та, что стояла рядом с этой непонятной, и повторялась неизменной во всех трех книгах заклинаний льда.
Микаэль на всякий случай набросал тот символ на листке пергамента, тотчас же забыв о нем. Все внимание его сосредоточилось на новообретенной руне льда.
На самом деле, когда наконец погасло пламя, окружавшее свиток, - он от этого не потерял ни частички своей силы, но его, по крайней мере, теперь можно было рассматривать, не щуря глаза, - это произошло настолько обыденно, что Микаэль даже не понял в первую секунду, что произошло.
Просто вместо слепящего огненного факела в его руке был зажат самый что ни на есть обычный, достаточно неряшливо обработанный кусок пергамента с тремя знакомыми рунами, начертанными явно не человеческой рукой.
Но что это? Микаэля не покидало ощущение, что он уже видел где-то эти руны!
И точно! Одной из трех была руна Огня, ядро всего заклинания.
Второй же руной... Микаэль вдруг резко побледнел, и кинулся к столу, кляня себя за неаккуратность. В воздух тучами взметнулись в беспорядке рассыпанные листки. Прошло несколько мучительно долгих минут, прежде чем Микаэль нашел то, что искал, листок пергамента с непонятной руной.
Да, они совпадали. Что же она означала?..
А третья?

* * *

Поход в трактир закончился для Барда как раз тем, чего и следовало ожидать - всеобщей свалкой, вызванной, разумеется, двумя кендерами. "Боже мой," - подумал он, яростно расчищая себе путь к выходу кулаками, - "о чем, хотелось бы мне знать, думала Риир, создавая кендеров?"
Риир, богиня, создавшая кендеров, вскоре после этого была наказана старшими богами за что-то, и исчезла из их сонма. По-видимому, она долго старалась, создавая очаровательное существо, способное вывести из себя кого угодно, где угодно и когда угодно.
Бард мрачно подумал, что будь он старшим богом, он бы за одно это испепелил Риир. Его мысли были прерваны ударом в лицо. Наполовину ослепший и почти не помнящий себя от ярости, Бард взревел, и, последним могучим усилием раскидав дерущихся людей, вывалился наружу, на свежий воздух.
Позади осталась таверна, полная криков и звуков бьющейся посуды.
Рядом кто-то неуверенно хихикнул.
- Бард, старина, да ты выглядишь так, словно тебя использовали на кухне... вместо тряпки.
"Один кендер - это неприятности. Два кендера - это проблемы. Три кендера - катастрофа, а четыре - конец света. Что ж, начну вешаться, когда в нашу компанию вольется еще один кендер..." - подумал воин, безуспешно пытаясь счистить со своих лат остатки блюд.
- А что, здесь всегда такие приветливые люди? - с невинным выражением лица спросила Лорен. - Мне все говорили, что я просто великолепна.
- Как это? - восхищенно поинтересовался Танаквил.
- О, разве ты не слышал, когда мы входили в трактир, каждый смотрел на меня и говорил: "Великолепно! Она снова идёт сюда!"
Бард оглянулся на все еще дерущуюся таверну, полную людей, пришедших сюда расслабиться после долгого дня...
Он все еще смотрел на неё, когда ему в грудь уперлось острие копья. Он успел услышать вскрик Лорен, но в следующий момент древко другого копья обрушилось ему на голову...

* * *

Микаэль в волнении сжимал и разжимал кулаки. Снаружи уже давно стояла глубокая ночь, но маг и не думал ложиться спать, хотя день выдался утомительный. Он был так близко к разгадке!
Перелопатив кучу книг, он обнаружил похожие руны лишь в книгах огненных заклинаний, - руну Огня, а в книге Огненного Ветра - ту самую руну, которую он поначалу ошибочно принял за символ холода.
В его голове забрезжила какая-то идея...
Микаэль снова схватил рубиновую книгу... Что же писал насчет нее Верховный Маг? Что-то вроде...
Слова сами возникли в его мозгу:
"На основе Огненного Шара и руны Тройного Усиления создан Огненный Ветер."
Тройное Усиление...
Все стало на свои места. Он понял значение непонятной руны.
Все еще не в силах опомниться, он, с выражением крайней сосредоточенности на лице, раскрыл книгу, которую держал в руках. Нашел те две руны, которые сам же несколько часов назад обводил чернилами...
Кроваво-красные рубины хищно сверкали в темноте, словно волчьи глаза.
...И медленно стёр одну из них. Порывисто схватил перо, и вписал на её место третью руну пламенеющего свитка, ту самую, которую ни он, ни любое другое живое существо раньше не видели.
Словно дуновение холодного черного ветра пронеслось по комнате. Но Микаэль, находясь буквально в экстатическом состоянии, ничего не замечал, его глаза горели в темноте комнаты пламенем восхищения, граничащего с безумием...

* * *
Как долго пролежал он без сознания, Бард не смог бы сказать с полной уверенностью. Правда, шум в таверне поутих, а звёзд на небе прибавилось.
Бард пошевельнулся, сел, ощупал голову. Вроде, череп цел, спас верный шлем. Голова, правда, сразу же взорвалась приступом боли, но привычный к ней воин даже и не вздрогнул. Он поднялся на ноги, кое-как пробормотав заклинание, призванное хоть немного исцелить его раны.
Внезапно издалека послышался шум, и дорога озарилась светом факелов. Шум постепенно приближался, и уже можно было различить в нем брань людей и два пронзительных голоса, колко отвечавших преследователям.
Ну разумеется, Лорен и Танаквил в своем амплуа, вновь убегают от стражников. Скорее всего, предположил воин, они ухитрились бежать из тюрьмы, но их заметили.
Наконец из-за поворота выбежали две маленькие фигурки, - одна из них тотчас же приветливо махнула Барду рукой, - а за ними около семи стражников. Бард вскочил на ноги, рука сама нащупала висящий за спиной широкий топор... нет, это не то! На поясе висел маленький острый кинжал в ножнах - вот, что нужно. Рука сама сжала его. И когда приблизился первый из стражников, даже не обративший внимания на стоявшего у обочины воина, тот неожиданно взмахнул рукой, метя в спину. Но... подвела его острая боль в голове, нарушившая прицел руки. Проклиная свою судьбу, весь мир и кендеров в частности, Бард попытался еще раз, сосредоточившись, как мог. Кинжал по самую рукоять ушел в спину человека, моментально окрасившись его горячей кровью. Стражник захрипел, споткнулся на полном ходу, упал, дергаясь в судорогах, и умер, устремив пылающий ненавистью взгляд на Барда. Лицо воина не выражало ни малейшей печали, оно было бесстрастным.
Зато теперь внимание преследователей переключилось на другого. Кендеры мгновенно были забыты, смерть товарища, погибшего от подлой руки этого убийцы, потрясла стражников до глубины души - так пусть же убийца умрет так же! Шесть рук крепче стиснули рукояти мечей, шесть глоток исторгли гневный крик.
Бард оценил состояние своего ноющего тела, и понял, что ему не устоять против крепких тренированных стражей порядка. Он повернулся, и припустил по дороге вслед за парочкой кендеров.

...Он не сразу сообразил, что дом, стоявший около дороги метрах в ста от него, - принадлежит Микаэлю, а когда понял это, то сердце его, отчаянно гнавшее кровь по артериям, радостно встрепенулось. Он хриплым криком привлёк внимание бежавших впереди него кендеров, и махнул рукой в сторону дома, не в силах выговорить ни слова.
Застекленные окна дома покрывал мрак ночи. На них отразился свет факелов, которые несли стражники, и Бард прибавил ходу. До дома оставалось не больше двадцати шагов, как вдруг...
Он словно взорвался изнутри! Волна удушающего жара и жгучей, невероятно мощной магии выбила все стекла, и понеслась дальше. Легкокостные кендеры, находившиеся ближе к нему восхищенно взвизгнули, когда горячий воздух поднял их вверх, закружил и не слишком бережно швырнул на землю.
"А ведь им это нравится!" - машинально отметила про себя та часть сознания Барда, которая еще сохраняла способность мыслить. Сам он едва устоял на ногах.
Стены дома занялись уже обычным пламенем, не таящим в себе магии. Что же произошло?
Ответ он получил почти сразу же. Тяжелая, массивная дверь, кое-как устоявшая перед взрывом, вдруг распахнулась, и наружу вывалился растрепанный человек с безумным взором. Он жадно глотнул воздуха, как будто не мог дышать долгое время. Потом поднял глаза и увидел опаленного, едва стоявшего на ногах Барда, двух кендеров, лежащих на земле. Опасный огонёк в его глазах немного притух, а во взоре появилось узнавание. Фигура в темном плаще жутко улыбнулась воину, и тот с ужасом узнал Микаэля, своего давнего боевого друга и отличного мага.
Тот шагнул мимо него, увидев стражников. Те испуганно было попятились, но не успели.
Микаэль воздел в воздух свою правую руку и медленно, нараспев и невыразимо долго, - хотя на самом деле не более тридцати секунд, - начал читать странное, непонятное и незнакомое заклинание. Когда же смолк его голос, Бард в немом страхе уставился на мага. Тот стоял в нелепой позе, с поднятой рукой, и целую секунду - или целое столетие? - после наступления тишины ничего не происходило.
Потом мир взорвался во второй раз.
Столб пламени длиной в несколько десятков метров, и шириной около двух вырвался из его руки, мысленно возвращая Барда к тем далеким-далеким дням, когда точно так же дух моря, призрак Лоа простер к ничтожным людишкам свою древнюю длань, и с нее сорвалось такое же пламя, испепеляя воинов.
Вопль шести стражников был почти неслышен за гудением пламени. Стоило ему лишь коснуться их, как на землю падали обугленные трупы в раскаленных добела латах. Тошнотворный запах горящей плоти медленно поплыл в вечернем воздухе. Полоса выгоревшей травы и черной, спекшейся земли пролегла между молодым магом и шестью трупами.
Стало тихо.
Потом послышался шум падающего тела - Микаэль не выдержал напряжения, и упал, недвижимый, прямо у края мертвой полосы, созданной огнем его магии. На лице его жуткой гримасой застыл восторг, смешанный с ужасом...
Стены горящего дома начали рушиться с громким треском. Это вернуло Барда к действительности. Он вдруг сорвался с места и помчался к лежащему магу, осененный страшной мыслью. Пощупал пульс и с облегчением вздохнул, подняв легкое, невесомое тело. Стараясь не глядеть на обезображенные трупы, он нетвердым шагом пошёл обратно к дороге. Притихшие кендеры тихонько пошли за ним.
И тут маг исчез! Он лежал недвижимо на руках Барда, едва дыша, а в следующий миг испарился в облаке едкого дыма, от которого воин сразу закашлялся. Когда же в глазах его прояснилось, он обнаружил, что Микаэля нигде нет...

* * *

Целый месяц после этого никто не слышал и никто не видел загадочного мага, а тайна заклинания, в несколько раз по мощи превосходившего Огненный Ветер ушла вместе с ним. Вскоре после того, как Бард оповестил мир о том, что произошло, целые орды искателей приключений ринулись в пещеры Датуры. Еще никогда духи вуду не умирали так часто. Будучи бессмертными, они возрождались только лишь для того, чтобы умереть в струях огня очередной группы. Однако, никому не удалось раздобыть ни одного более пламенеющего свитка.
Роясь в развалинах сгоревшего дома, Лорен обнаружила неприметный лист пергамента, грязный и потекший. На нем едва заметно виднелись три символа. Вот и все, что осталось от единственного в мире пламенеющего свитка, а тот, кто сумел разгадать его тайну - исчез...